Правила подачи объявлений.

Голосование

Как вы относитесь к бездомным животным?

Как вы проводите выходные дни?

Публикации


20.02.2016

«…Но, может быть, устав от потрясений, Прочтут меня в краю моих отцов…»

Евгений Прасолов отмечает юбилей

Сегодня, 20 февраля, известный губкинский поэт, член Союза писателей и Союза журналистов России, давний друг нашей газеты Евгений Прасолов принимает поздравления: ему исполнилось 75! Благодарственное письмо в его адрес направил глава администрации городского округа А.А. Кретов. «Вся Ваша плодотворная творческая деятельность неразрывно связана с Губкинской территорией, – сказано в нём. – Благодаря Вашим произведениям молодежь городского округа знакомится с историей родного края, узнаёт о становлении горнорудных предприятий, о преобразовании города через призму времени». Глава пожелал поэту неиссякаемой энергии и творческой активности. А наш корреспондент Р. Кузнецова в преддверии юбилея попросила Евгения Васильевича ответить на вопросы, которые интересуют читателей «Нового времени» – поклонников творчества писателя и поэта.

– Евгений Васильевич, с каким настроением встречаете юбилей – с радостью, грустью? Как будете отмечать этот день?

– Вспоминаю своё 16-летие, в первый раз пришедшее желание чем-то отметить свой день рождения. Шёл 1957 год, я на втором курсе Старооскольского геологоразведочного техникума. К концу того памятного дня вышел из общежития, ничего не сказав товарищам по комнате, и долго бродил по вечернему Старому Осколу. Шёл снег, немного заметало. Я зашёл в магазин и решился, учитывая день рождения, купить себе 100 граммов недорогой колбасы, большего позволить не мог. Ходил и, по чуть-чуть отщипывая, ел. Сердце томилось от наплыва непонятных чувств, и было немного грустно. Просто входил тогда, видимо, уже в пору своей юности. А сейчас... Разве что присутствует слабое удовлетворение, что дожил аж до 75! Но отмечать своё появление на свет перестал уже много лет назад.

– Говорят, в каждом из нас живет поэт, надо только это заметить. Вы согласны с этим утверждением? 

– Готов это допустить. Как и то, что в каждом из нас живёт музыкант, художник, ещё кто-то. Тут важна мера таланта, когда количество переходит в качество, когда Иванов становится поэтом Ивановым, а Петров – художником Петровым. Но количество не должно пониматься буквально, математически (сколько выпустил книжечек или сколько нарисовал картин), а, что ли, физически, по силе воздействия написанного на другого человека.  Впрочем, я говорю банальные вещи.

– А вы когда пришли к осознанию, что поэт? Что побудило вас в первый раз зарифмовать свои мысли и положить их на бумагу? 

– На бумагу-то я свой первый стих выложил, да потом пожалел. Случилось, что когда я был, кажется, в четвёртом классе, меня обидел старший пацан из нашей деревни. Не имея возможности дать сдачи, сочинил на него что-то в рифму, долго носил листок бумаги в кармане, а потом потерял. Кто-то из пацанов нашёл, зачитал в кругу других ребят. Почему-то подозрение пало на меня, хотя я категорически открещивался. Обидчика своего я долго избегал, ожидая с его стороны расправы. И очень удивился, когда он, встретив однажды меня, не побил, а лишь пригрозил: «Чтоб больше так не писал!». А то, что поэт, я и сейчас не очень-то осознаю. Но первое признание своих стихов помню хорошо. Когда я начал относительно регулярно публиковать их в нашей городской газете, неожиданно мне позвонила учительница лукьяновской школы (к сожалению, не помню её фамилии) и попросила приехать и почитать школьникам свои стихи. С тех пор так и читаю.

– Думаю, многих интересует, как у вас получается так легко складывать слова в рифму? Знаю поэтов, которые утверждают, что стихотворные строчки приходят к ним во сне, и, чтобы успеть их записать, они всегда держат рядом бумагу и карандаш...

– Легко складывать слова в рифму чаще всего свойственно тем, кого в народе называют рифмоплётами. Мало-мальски же требовательный к себе поэт обычно «бьётся» над рифмой. Кто не знает хрестоматийного сравнения поэзии с добычей радия («в грамм добыча – в год труды») Маяковского? А наш земляк – питерский поэт Юрий Шестаков признавался мне в свою бытность, что одно из своих стихотворений он не мог опубликовать в течение целого года: не находилась для какого-то нужного по тексту слова подходящая рифма. Именно подходящая, выбор которой как раз и характеризует степень таланта поэта. Где-то я читал, что А.С. Пушкин во время написания поэмы «Медный всадник» немало потрудился над фразой «На берегу пустынных волн//Стоял он дум великих полн» в поисках определения для слова «волн». Сначала у него были варианты: На берегу холодных волн; ...свинцовых волн; …варяжских волн; …безбрежных волн. И все они не устраивали великого поэта, пока не нашёл что надо!

А то, что стихотворные строчки могут приходить во сне, допускаю – бывает! Но особого значения этому не придаю. 

– Многие ваши стихи музыкальны, не случайно местные композиторы переложили их на музыку. Знаю, вы играете на гитаре, хорошо поете. А есть ли у вас стихи, на которые вы сами написали музыку и исполняете их?

– Специально музыкальным сочинительством я не занимался, в барды не стремился и на всевозможные поэтические форумы никогда не ездил. Правда, несколько самодельных моих песенок исполнялись в кругу друзей, и кое-что из этого даже нашло место в моём первом стихотворном сборнике «Люди любовью живы». Но всё это не было всерьёз. В целом же моя музыкальная практика по жизни была, пожалуй, сродни верной, но незадачливой любовнице: то уходила, то приходила, то снова уходила, то опять возвращалась. В детстве, помню, ни о чём так не мечтал, как  научиться играть на гармошке, как Шурка Дискин, наш лебедянский гармонист. Научился, насколько мог, лишь когда уже поступил в техникум и, живя впроголодь, сэкономил на первом курсе из своей стипендии на гармонь и самоучитель с нотами. Потом были Север, тайга и – со второй или третьей получки – баян с самоучителем. Учился – переучивался. Гитару решил освоить  (с помощью, опять же, самоучителя) лет в 45, чтобы аккомпанировать себе и своим друзьям на своём будущем полувековом юбилее. 

Всё это исполнилось и давно уже в прошлом. Давно украден из подвала дома баян (дай Бог, чтобы попал в хорошие руки), давно уже не настраиваемая гитара висит-томится на стене. А меня потянуло вдруг к моей «первой любви» – гармошке – той самой! Забрал её недавно из нашего краеведческого музея, двое знакомых преподавателей из музыкальной школы Пётр Трифонович Булгаков и Сергей Анатольевич Колесник чуть-чуть подправили её. Мне бы только, думаю, «Русские страдания» вспомнить да вальс «Над волнами», от которых сердце таяло в детстве. Чтобы самому себе теперь играть – для души. А потом «кликнул» в Интернете, а там – гармонисты-виртуозы Николай Вавилов, Василий Журавлёв… Господи, вот что значит – мастера своего дела!  Вот как могут звучать «Страдания», если гармонь – в руках мастера! И чего я 60 лет назад не остановился на русской гармошке?!        

– А у поэта-Прасолова есть любимый поэт, писатель? Кто из них повлиял на ваше творчество?

– Ну, конечно! Лермонтов, Блок, Есенин. Из более поздних – Константин Симонов, Роберт Рождественский, Евгений Евтушенко, Николай Рубцов.… Все те, стихи которых я в молодости заучивал наизусть в большом количестве. У Симонова знал наизусть даже две довольно большие поэмы – «Пять страниц» и «Первая любовь», – да и хоть сейчас смог бы их прочитать. Дело в том, что сам я тогда стихов не писал – имею в виду стихи серьёзные – и писать не собирался, но потребность, что ли, самовыразиться стихом жила во мне, по-видимому, уже с детства. И, запоминая очередное понравившееся мне стихотворение, я мог в течение дней, недель и даже месяцев ходить и бесконечно повторять его вслух или про себя. Оно звучало во мне, как музыка или песня, которую постоянно хочется петь. Многие из них жили во мне годами, одинаково волнуя независимо от возраста, а часть прошла через всю мою жизнь. И теперь прихожу к выводу, что я бы, может, и не стал поэтом-Прасоловым, как вы меня называете, но, видимо, та энергия, что постепенно накапливалась во мне от всего прочитанного, настолько, в конце концов, переполнила всё пространство моей души, что начала выплёскиваться в виде уже моих собственных стихов.

– Был ли в вашей жизни человек, на которого вам бы хотелось быть похожим, у которого вы многому научились.

– Таких, чтобы – «на всю жизнь», что-то не припомню. Но с кем пришлось иметь личные контакты в «побочных» сферах своей деятельности, то – вот: в сфере журналистики – Анатолий Сергеевич Москалёв, редактор городской газеты, в сфере партийной работы – Владимир Яковлевич Герасименко, первый секретарь Губкинского городского комитета партии. Москалёв «брал» осторожностью в поведении, выдержкой и тактом в общении (чего мне всегда не хватало), мудростью с примесью иронии в суждениях. Владимир же Яковлевич покорил меня сразу по прибытии в наш город, прежде всего своей простотой и открытостью в общении, внимательным отношением к партийным кадрам, а главное – абсолютным отсутствием какого-либо чванства, которое в то время уже стало всё больше проявляться среди партийной элиты. Не забуду его фразу, когда я, будучи партийным секретарём НИИКМА, настаивал на своём уходе на работу в карьер Лебединского ГОКа: «Пойдёшь в мою команду? Мне «штыки» нужны». Жалею, что не согласился, хотя на то и были причины.

– Понятно, что чванство вы не приемлете, а что еще не любите в людях? 

– Несправедливость по отношению к другим людям, лицемерие и тщеславие. 

– Вы пишете стихи и прозу, играете на гитаре и поёте, выучили английский язык и делали авторизованные переводы стихов английских поэтов, освоили лозоплетение, и ваши поделки, в том числе кресла и кресла-качалки, пользовались спросом у губкинцев, даже, говорят, выделывали овечьи шкуры, собирали коллекции камней и причудливых корней деревьев, чем-то увлекались, может, ещё. В чём, по-вашему, вы больше всего преуспели?

– Мне трудно судить, преуспел ли я вообще в чём-нибудь. Кажется, что я могу сегодня служить для молодых больше примером отрицательным, чем положительным. Ибо слишком многим и, может, слишком сильно увлекался вместо того, чтобы становиться всё лучшим специалистом в чём-то одном. Вот, скажем, наука «философия». Когда неожиданно – ещё в молодые годы – увлёкся ею, прочитав какую-то книжечку, я в то время уже учился заочно в Ленинградском горном на геологическом факультете. Но – бросил, чтобы перейти на философский. А чтобы время зря не пропадало, взялся за «Капитал» К. Маркса. Законспектировав два первых тома в одной ученической тетради (хранится до сих пор!), с третьим решил подождать, чтобы достать экземпляр на английском языке (которым тоже тогда «заразился», выучив за полтора года около десяти тысяч слов) и сразу «убить двух зайцев». Конечно, польза от всех этих «умствований» мне по жизни какая-то, естественно, была, но так как каждое новое увлечение всегда вытесняло другое, то и результаты их также, не приживаясь у меня надолго, поочерёдно «вытеснялись» – что-то из подвала дома, что-то  из «подвалов» головы. Вот только «писательство» – а я его тоже всегда рассматривал как увлечение – пока никак и ничем не хочет вытесняться.

Рассказываю это лишь затем, чтобы предупредить слишком увлекающихся: сколько бы молодых сил вы в себе ни чувствовали, какой бы длинной ни казалась жизнь впереди, зарубите в самом начале: лучше всего делать то, что ты делать мастер! А мастерство даётся… даже неохота повторять такие прописные истины – настолько всё ясно! Я и внучке своей теперь говорю: «Выбрала профессию врача – учись, используй с толком отпущенное тебе на учёбу время, совершенствуйся всё время потом в своей работе! Можно, конечно, и даже, видимо, нужно иметь какое-то увлечение. Но – одно-два, а не десять и больше! Тогда и только тогда получишь заслуженное уважение от окружающих.

– Думаю, со мной согласятся многие читатели: хорошо, что вы не оставили за бортом писательство. Ваше творчество знают и любят, вас приглашают на различные встречи. Изменили ли вас популярность, слава? 

– К таким определениям в свой адрес, как популярность, слава, отношусь не сказать чтобы совсем отрицательно, но, во всяком случае, настороженно. Без них спокойнее – уверенней себя чувствуешь. Приятно, конечно, знать, что твои стихи, проза читаются в твоём родном крае и одобрительно воспринимаются, мне этого вполне достаточно. А слава в моём понятии – это нечто другое. К тому же, слава, как известно, ограничивает свободу души.

– Помню, вы были первым председателем церковно-приходского совета при строящемся Спасо-Преображенском храме. Были сильно верующим? Как с этой должностью справлялись? 

– Верить-то я верил, хотя и не так, как, скажем, моя покойная матушка. Та верила сердцем, а я всё больше – разумом, любил порассуждать о Создателе, о необходимости веры в людях. И Библию тайком у себя дома давно уже к тому времени имел и читал. Но выбрали меня, думаю, не за это. Дело в том, что ещё задолго до строительства храма на страницах нашей городской газеты развернулась широкая и очень острая дискуссия: что сейчас важнее начинать строить в нашем городе – храм или детскую больницу? А городу ведь равно нужно было и то, и это! С чем я и выступил в газете, предложив всему работающему люду отработать бесплатно, в счёт этих двух строек, для начала хотя бы по три дня. Сам я был к этому, естественно, готов.

А как потом справлялся? Да нормально, старался! На общественных началах. В Губкине ведь не было тогда ни одного священника. Потом, правда, прислали одного на Лебединский ГОК – о. Евгения (Хренова), но – в качестве прораба. Он курировал строительство храма, ну и мне подсказывал, где чего и как надо. По каким-то важным вопросам звонил в Курск владыке Ювеналию (Белгородской епархии тогда еще не было). А после мне пришлось активно заниматься уже с о. Владимиром (Третьяковым) в открытии ещё одного в нашем городе прихода – св. апостола Иакова.

– Вы уже много лет ведёте занятия в литературной студии «Живые ростки» при нашей газете, есть ли среди юных поэтов «звёздочки» и что бы вы им посоветовали? 

– Хотел бы внести некоторое уточнение: не нужно строго привязывать название студии только лишь к юному возрасту её слушателей. По крайней мере, у себя я этого не делаю. Исхожу из того, что ростки поэзии могут проклюнуться и в более позднем возрасте. Хотя на юность, естественно, надежды всегда больше. На мой взгляд и неожиданно для меня самого, студия «Живые ростки» стала всё же заметным явлением в литературной жизни нашего города. За время существования и на её базе было выпущено три – с интервалом в пять лет каждый – юбилейных сборника губкинских поэтов, возраст которых от 11 до 80 лет. Пользуясь случаем, хотел бы выразить благодарность за помощь в выявлении юных талантов Центральной городской библиотеке и Дворцу детского (юношеского) творчества, за регулярное освещение работы литературной студии – городской газете «Новое время», а также администрации города – за внимание и поддержку. Ну а всем «звёздочкам» совет один и на все времена: побольше читать. Читать хорошие книги. А хорошие стихи – заучивать и получать от этого удовольствие.  

– Говорят, что счастливым можно с полным правом назвать человека, который живет там, где родился. Не жалеете, что живете в Губкине, а не где-нибудь в Москве, например, или на Севере? 

– В молодости приходилось много ездить, друзья-геологи оседали в других городах и республиках, а я всегда говорил, что не представляю другого места для жизни дальше Белгорода, но лучше – в родном Губкине. Так что можете записывать меня в счастливые. 

– Евгений Васильевич, спасибо за интервью. С юбилеем вас. Здоровья и творческого долголетия.

– Спасибо.

 


 

Евгений Прасолов

Рождественские стихи

Это уже не в счёт!

Это уже не ново!

Каждый грядущий год

Страхами нашпигован.

«Глады… Пожары… Мор…» – 

Льётся с телеэкранов.

Чур, нас! Даёшь уговор: 

Подальше от всех шаманов!

Чтоб ко святым – в родство.

В сердце – небес обитель. 

Чтобы в домах – Рождество, 

А по углам – Спаситель.

 


 

Доброго, светлого, талантливого  человека, настоящего писателя и поэта, с такой пронзительной нежностью пишущего о родном крае, что у каждого читающего замирает сердце и возникает желание обратиться к истокам своего рода, – Евгения Васильевича Прасолова –  поздравляем с юбилеем и желаем доброго здоровья на долгие годы и неиссякаемого творчества, чтобы мы не переставали радоваться его новым произведениям.

Коллектив  газеты «Новое время»

Губкинская территориальная организация Союза журналистов России

Голосов:
6

Комментариев: 1

Поделиться

Комментарии публикации

С ЮБИЛЕЕМ! НАШЕГО ЗАМЕЧАТЕЛЬНОГО ПОЭТА - ЕВГЕНИЯ ВАСИЛЬЕВИЧА ПРАСОЛОВА! ЗДОРОВЬЯ НА ДОЛГИЕ ГОДЫ! ТВОРЧЕСКИХ УДАЧ, НОВЫХ СТИХОВ И ПРОЗЫ, КОТОРЫЕ ЧИТАТЬ - СПЛОШНОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ!

Наталья 22.02.2016 04:10:55

Все комментарии к публикации »