И вот я в квартире удивительно гостеприимных супругов – Людмилы Анатольевны и Станислава Фёдоровича Протасовых, "золотых», так сказать, молодожёнов. Квартирка по нынешним масштабам – небольшая, но уютная. В кабинете хозяина не повернуться от книг. А рядом с книжными стеллажами – внушительный ряд полок с аудиокассетами и дисками. Оказывается, я попал ещё и к старому меломану! «Классика?». «Не только. Больше – чем увлекался в молодости".
С биографией Станислава Фёдоровича я частично познакомился, когда читал его "Записки провинциального врача», так называемый «Кляузник", в который он собрал и записал в течение всей своей жизни более 20 тысяч высказываний своих и чужих, мудрых и не очень, но, в любом случае, полезных.
Биография как биография. Родился в сибирской глуши (200 километров от железной дороги), мать и отец были учителями начальных классов. Хотя всё же просматривается некая жизнеутверждающая сила в роду нашего героя как со стороны отца, так и матери. Взять хоть деда по материнской линии из рода Петкевичей, выходца из литовско-белорусских земель. Как он появился в Сибири, неизвестно. Существует предположение, что был сослан за что-то властями на поселение. Занимался крестьянским трудом, но лишь один в селе носил длинное, "городское" пальто и шляпу. Когда решил жениться, то поехал через всю страну в Виленскую губернию, на свою родину. Было ему тогда 30 лет. Родственники сосватали ему 16-летнюю Марину. Их обвенчали, и поехала наша красавица в Сибирь. Там она родила мужу 16 детей, из которых семеро умерли в раннем детстве.
Дедушка с бабушкой по отцовской линии Станислава Фёдоровича тоже заслуживают, чтобы сказать о них пару слов. Дед Иван был ростом два метра и пять сантиметров, служил в лейб-гвардии и охранял покои императрицы. Бабушка же Степанида еле дотягивала до полутора метров, но была очень властной, а её любимым выражением было: "Ты не смотри, что я маленькая, у меня полтора метра ещё в земле!". Они родили дочь и четырёх сыновей – богатырей в своего батюшку. Среди них был и будущий отец Станислава Федоровича.
Довольно немилостиво обошлась судьба с маленьким Стасиком. Когда ему было всего два месяца, отца забрали в армию и направили в Минское военное училище. По окончании его молодой офицер вызвал жену с ребёнком в Минск, но началась война. Минск бомбили, жена мужа там уже не застала и с большим трудом возвратилась обратно в Сибирь, на родину мужа. Там она учительствовала в глухом селе и ждала с войны мужа. А молодой офицер где-то на дорогах войны встретил девицу, и та родила ему сына. В письме к сестре отец сокрушался, что же теперь ему делать: дома – сын и там – сын… Мать Стаса, узнав об этом, написала мужу гневное письмо. Может, не надо было? А может – судьба? Во всяком случае, когда война закончилась, отец не вернулся, остался с новой семьёй. И мать осталась одна с маленьким сыном. Притом с больным: когда Стасику было шесть лет, он раздавил фурункул на правом колене и у него развился гематогенный остеомиелит. Прилетал из области хирург, прооперировал, год было хорошо, а потом пошли свищи… Дело принимало совсем опасный оборот. Матери сказали, что в этой глуши она сына может не спасти. Шёл 1946 год. И тогда она распродала кое-какое имущество, корову и повезла больного сына через всю Сибирь во Владивосток, где служил брат её бывшего мужа.
Ехали в товарном вагоне. Все спали прямо на полу, но для больного ребёнка нашёлся все же матрас. Дядина семья приняла племянника с матерью сердечно. Стасика снова прооперировали и уложили в гипс на несколько месяцев. Гипс снимали, накладывали снова – от стопы до груди – больше года. Мальчик лежал в палате, устроенной в большом проходном зале, в ней размещалось 40 человек. Телевизоров тогда не было, с радио тоже было непросто, и единственным развлечением для ребенка стало чтение. Позже Станислав Фёдорович так скажет об этом времени: "Книги вошли в мою жизнь, вошли в кровь, если можно так выразиться".
В школу Стасик пошёл сразу в третий класс. К этому времени их с мамой жизнь, можно сказать, устроилась. Мама (ей было тогда 28 лет) вышла замуж за хорошего человека, который стал для мальчика настоящим отцом. Они уехали на его родину в Брянскую область и окончательно обосновались в городе Севске. Там у Стасика родились ещё два брата. Хотелось ли ему хоть раз увидеть своего родного отца? Конечно! И такая возможность представилась ему после девятого класса, когда отец стал настойчиво приглашать сына пожить у него. Обещал доучить его в Иркутске и другие блага – он был начальником районной милиции. После семейного совета попрощался Станислав с родителями, друзьями и поехал в новую жизнь... Не получилось. В семье отца было уже два сына и две дочери – мал мала меньше. Через месяц старший из них, 10-летний Валерий, подружившийся с новым братом, сказал ему, что мать не хочет, чтобы он жил с ними, и требует от отца отправить его назад. Это был удар для мальчишки...
Позднее Станислав Фёдорович запишет в свои "скрижали»: «Мне уже было 16 лет, я получил паспорт и был идейным комсомольцем. Я всё понял и простил отца. Там было четверо детей, моих братьев и сестёр…".
По возвращении в Севск пошёл Станислав в десятый класс, но, видимо, переживания последних месяцев отразились на здоровье: появились боли в ноге и постепенно усилились до такой степени, что невозможно стало ходить и даже спать. Снова три месяца пролежал в больнице. Дома с тростью как-то передвигался, но в школу ходить не мог. Чтобы не терять год, решил учиться заочно. Две девочки-одноклассницы ежедневно заносили домашнее задание, а на контрольные работы отчим отвозил в школу на лошади. Школу закончил с серебряной медалью. В том же году сдал вступительный экзамен на отлично и был зачислен на лечебный факультет Воронежского мединститута.
Судьба Станислава Фёдоровича определилась с самого начала чётко и однозначно – полная и безраздельная отдача своей работе. Он сам так говорит: "Все годы моей работы я практически преследовал единственную цель – быть хорошим специалистом. Много учился – наша областная больница, Ленинград, Москва, Одесса, Киев, Харьков, снова Москва, Минск, Санкт-Петербург. Особняком стоят два года учёбы в клинической ординатуре на кафедре нервных болезней Одесского медицинского института, где меня не только учили неврологии, но и научили творчески смотреть на различные рабочие ситуации. Там мне удалось написать несколько научных статей, предлагали стать ассистентом кафедры нервных болезней, но я был вынужден отказаться по материальным соображениям".
Добавим к этому, что учиться в ординатуру Станислав Фёдорович поехал, имея за плечами уже семь лет стажа и оставляя на целых два года семью – жену и трехлетнего сына.
Но вернёмся к началу. Успешно окончив институт, молодой врач был направлен на работу в Вейделевскую центральную районную больницу Белгородской области. Через год туда же приехали выпускницы Дагестанского мединститута. Говорят, первая жена – от Бога, вторая – по заслугам. Людмила Анатольевна оказалась как раз из тех, что и заслужить – завидно, и от Бога получить не обидно. А через недолгое время в городе Губкине появилась и навсегда осела молодая чета старательных врачей. Оба работали на полторы ставки и ещё преподавали в медицинском училище (было такое в Губкине в 60-е годы). Вот как они сами вспоминают то время: "Даже иной раз жутковато вспоминать, как мы работали. День отработал, ночь отдежурил, снова день отработал, и только потом можешь домой идти: обыкновенно не раньше одиннадцати".
О своих наградах оба моих собеседника говорили с гордостью. Потому что все они – за профессионализм в работе. У Людмилы Анатольевны – значок "Отличнику здравоохранения» от министра, медаль «За трудовое отличие», звание «Ветеран труда». Последним она, проработавшая врачом 48 лет, стоявшая у истоков создания ревматологической службы в Губкине и ставшая первым ревматологом города, особенно гордится. У Станислава Фёдоровича – звание «Заслуженный врач России», значок «Отличнику здравоохранения», нагрудный знак от Красного Креста «За заслуги в гуманной деятельности". Был депутатом городского Совета и членом бюро горкома КПСС.
– Всю жизнь мне везло на учителей, – говорит Станислав Фёдорович. – И когда учился, и когда работал. Это были не просто преподаватели, а выдающиеся профессионалы и высокодуховные люди. А когда мне предложили уже после 12 лет врачебной практики должность заместителя главврача по лечебной части Губкинской ЦРБ, а потом через шесть лет – должность главного врача этой же больницы, то главным моим учителем по организации здравоохранения стал Иван Гуреевич Зязин – врач, как говорится, от Бога. От него мне достался профессионально грамотный, сплоченный коллектив.
Кстати, утверждая нового главврача в его должности, областное руководство так напутствовало своего назначенца: "Станислав Фёдорович! Мы знаем, что вы привыкли быть всегда отличником. Так вот, здесь у вас это вряд ли получится – слишком большой фронт работы и всего не предусмотреть. Но вы должны знать, за что мы вас будем просто ругать, а за что можем и голову снять («отрывали голову» тогда, в основном, за «детство и материнство»)".
– Этого напутствия,– говорит Станислав Фёдорович,– мне хватило до конца моей работы в должности главврача, да и потом действовало.
Подтверждением сказанного может служить то, что Губкинская центральная городская больница всегда входила в пятёрку лучших в области, а по акушерству была признана лучшей и утверждена всесоюзной школой передового опыта. Была она и кузницей кадров для области: в Белгород из Губкина были переведены также известные старшему поколению губкинцев такие замечательные врачи, как А.В. Землянских, Г.И. Нечипоренко, Б.А. Зайков, Д.Н. Чертов, А.А. Гуршумов и ряд других. Своей личной заслугой, которой бывший главврач гордится даже больше, чем званием "заслуженного", считает он первый построенный в больнице лифт для транспортировки тяжелобольных на верхние этажи.
Между прочим, будучи от природы излишне, по его мнению, мягким и нерешительным человеком, Станислав Фёдорович выработал для себя 16 принципов поведения в общении с людьми, во врачебной деятельности и для жизни вообще. Вот, к примеру: "1. Кто хочет – может. 2. Спеши делать добро. 3. Отоспимся в могиле"... И далее в том же духе. После этого жить стало легче, признается он.
– Что мы всё о работе да о работе, – решаю я направить разговор в другое русло. – Вы же недавно"золотую" свадьбу справили! Может, поделитесь, как семейную жизнь налаживали?
– Да нам за работой некогда было её налаживать, – отшучивается Станислав Фёдорович.
– А всё же?
– О, наш папа – домостроевец! – подаёт голос хозяйка.
– Ну, да, домостроевец, что же в этом плохого? – голос моего собеседника очень серьёзный. – Особенно в наш век падения нравов. А насчёт наших с Милой взаимоотношений… Было плохое, было и хорошее. Как у всех.
– Да всё было, – снова подаёт голос Людмила Анатольевна. – Но 50 лет-то мы прожили! И дети нас уважают. А нам уважение наших детей дороже всего остального.
У Протасовых – два сына, внуки. Старший сын – невролог, кандидат медицинских наук, ассистент кафедры неврологии Воронежской государственной медицинской академии им. Н.Н. Бурденко. Младший – врач-невролог, окончил клиническую ординатуру, заведующий неврологическим отделением Губкинской ЦРБ.
...А недавно в "Кляузнике» Станислава Фёдоровича появилась вот такая запись: «Проходит время.… К сожалению, оно идёт в одну сторону. Уже младшему внуку, Святославу, идёт девятый год. Он неплохо учится, хотя и без особого желания. Ещё недавно жалел, что его отец не тренер футбольной команды. Однако последние месяцы что-то затих, стал брать с полки языковые словари, что-то там ищет… Тихая радость, надежда входят в сердце. Может, внуки доделают то, что не успели мы, не успеют сыновья… Жизнь продолжается".
Е. ПРАСОЛОВ
Оставить сообщение: