Было это в начале зимы 1983 года. К нам в молодежную газету позвонили из облздравотдела и, зная, что мы частенько бываем в командировках, поинтересовались, не едет ли кто в ближайшее время в Валуйки. А ехала как раз я, поэтому и просьбу пришлось выполнять мне: купить килограмм красных яблок и отвезти их в районную больницу главврачу.
Просьба была неожиданной во всем, потому что яблоки можно было тогда купить только на рынке, причем стоили они прилично, а деньги за них мне обещали вернуть только в Валуйках. Ничего не поделать, раз пообещала, пришлось и покупать, и отвозить…
В дороге все гадала, для какого же торжества предназначены фрукты и почему только один килограмм?! Вечером в гостиницу ко мне за яблоками пришла санитарка из больницы. Она и рассказала вкратце эту историю.
…Колю привезли в больницу из дальнего села еще в августе. Жил он с бабушкой, родители развелись и каждый строил свою жизнь. Мать уехала куда-то на Урал к сестре, там второй раз вышла замуж. А отец вскоре окончательно спился. Понятно, что мальчик виделся с ним редко, да в последнее время уже и вспоминал без тоски. Был он слабым, болезненным. Как ни старалась бабушка подкормить внучка то парным молоком, то медом, то еще чем полезным, ему все это как-то не помогало. Прошлые зима и весна были для Коли сплошным испытанием: воспаление легких, затем ангина, а потом появились шумы в сердце.
Первое сентября застало мальчика в больнице, так что новенькие учебники для третьего класса остались не открытыми ни разу. Учителя сначала приходили заниматься с больным, а потом, поняв, что дело малоэффективное, махнули рукой, решив: пусть сначала долечится.
И в конце сентября состояние мальчика не улучшилось. К плохим анализам прибавилась стойкая депрессия. Он ни с кем не хотел разговаривать, только тихо лежал, глядя в окошко.
Однажды во время обхода он спросил у лечащего врача:
– А что растет под окном?
Тот ответил, немного удивившись вопросу:
– Яблоня.
– Значит, это правда, – сказал Коля. – Теперь я знаю, что выздоровлю, когда с этой яблони упадут красные яблоки. Мне такой сон приснился.
С этого момента мальчик все дни напролет проводил у окошка. Но откуда было взяться яблокам?! Дерево было старое, с сухой верхушкой, и уже лет пять-шесть даже не цвело.
К середине октября под яблоней лежал ворох пожухлой, потемневшей листвы. А мальчик все спрашивал у старенькой санитарки: висят ли там, в вышине, скрытые от глаз за оконной рамой, яблоки? И она всякий раз отвечала утвердительно.
Выпавший снег был как приговор больному мальчику. По своему, пусть небольшому, но уже непростому жизненному опыту он знал, что когда выпадает снег, яблок на ветках уже не остается. В тот день Коля впервые отказался от еды и отодвинул свою подушку от окна.
Сначала то, что предложил главврач, всем показалось слишком наивным: обманом вернуть мальчишке интерес к жизни. Но доктор настаивал и, наконец, убедил коллег. Обошли магазины, рынок, но красивых красных яблок не нашли. Пришлось позвонить знакомому работнику облздравотдела, а тот – к нам в редакцию. Так эта просьба дошла до меня.
Рассказ санитарки потряс. Проводив ее, я уже не могла не думать о больном мальчике. Чувство причастности к доброму делу сменялось презрением к себе, когда вспоминалась та досада, с которой отыскивала на рынке "самые красивые красные яблоки по заказу".
Утром помчалась в больницу. Трудно сказать, кого я хотела больше увидеть: Колю или его доктора.
Обход уже закончился. Медперсонал сидел в ординаторской, переживая благополучное завершение срежиссированной истории.
Когда утром санитарка вошла в палату к мальчику и раздвинула шторы, тот даже не обернулся. Но она все же настойчиво подозвала Колю к окну. И – о, чудо! В рыхлом белом снегу лежали и, словно горели, пять красных яблок. И вокруг не было ни единого следа. Яблоки упали действительно сверху! Потом санитарка пошла во двор и принесла Коле яблоки. Он разложил их вокруг себя на одеяле, долго нюхал каждое, прикрывая от восторга глаза, и все никак не решался откусить…
Я увидела его уже часом-двумя позже. Коля спал, по-малышовски подложив под щеку руку. На тумбочке лежало четыре яблока. А за дверью стоял доктор. И хотя по возрасту тогда он был всего на пять лет старше меня, я ощущала его гораздо старше и добрее себя – на целую Колину жизнь.
Оставить сообщение: